litbaza книги онлайнПриключениеЛекарство от долгой жизни. Серия «Невыдуманные истории на ночь» - Ольга Ракитина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 67
Перейти на страницу:

Поднимаясь на вершину холма, Шумилов сначала припадал к земле ухом, ожидая услышать звук долбящей грунт лопаты, и только после этого аккуратно заглядывал за перекат. Шведа он обнаружил только за третьим холмом: тот уже успел откопать нужного размера яму, порядочно углубившись в землю.

На глазах Шумилова он отставил в сторону лопату и перешёл к следующему этапу своих работ. Перед ним стоял мешок, из которого Хёвинен извлёк самый обычный чугунок, в котором варят картошку. Далее он расстелил подле ямы довольно большой кусок грязной ворсистой ткани, по виду, бывшей прежде одеялом. Нырнув в яму, Мартти извлёк из неё большую кость с налипшей землёю. Земляной комкишел отвратительными белыми тварями, жирными бесцветными мокрицами, похожими на тех, что Шумилов уже имел возможность видеть вчера. Потревоженные насекомые, спасаясь бегством, падали на расстеленную тряпку, но увязали в её ворсистой поверхности. Хёвинен меж тем, не выпуская из рук кости, вооружился жестяным совком без ручки, с высокими бортиками, наподобие того, каким выгребают золу из печи, и принялся сноровисто собирать с тряпицы бесцветных паразитов. По мере наполнения совка он стряхивал его содержимое в чугунок.

Алексей подал знак Антонину, подзывая его к себе, а сам немного сдал назад, чтобы не выдать раньше времени своего присутствия. Выпрямившись в полный рост и спутавшись с вершины вниз, навстречу Антонину, Шумилов прошептал:

— Сейчас самое время, он как раз трупных паразитов собирает. Ты — с той стороны заходи, я — с этой…

Они разошлись и, обогнув вершину холма, синхронно выскочили к яме, перед которой сидел Хёвинен. Тот сначала увидел Антонина и быстро выпрямился, причём чугунок с собранными паразитами не задумываясь отбросил в яму. Он немо смотрел на появившегося молодого человека, видимо, не зная, что сказать; Шумилова же в ту минуту он вовсе не видел. Поэтому когда Алексей звонко щёлкнул нагайкой, Хёвинен явственно вздрогнул и отшатнулся.

— Здравствуй, Мартти! — сказал Шумилов. — Я вижу, ты тут могильник с трупами чумных коров разворотил…

И замолчал. Швед тоже молчал, только облизнул губы.

— По-моему, Мартти, ты большая сволочь! — продолжил Шумилов и резко, без замаха, ударил его нагайкой. Сей инструмент был хорош тем, что благодаря короткой ручке и длинному четырёхаршинному кожаному «языку», позволял наносить весьма болезненные удары лишь за счёт движения кисти руки — в отличие от удара обычным хлыстом или плетью, требовавшего для замаха задействовать всю руку, такой удар практически невозможно предвидеть.

Кожаный «язык» ожёг правое плечо Мартти и тот непроизвольно взвизгнул:

— Почто бьёшь? Ты кто такой?

Речь его была правильной, совершенно без акцента.

— Почему я тебя бью? — удивился Шумилов. — Я тебя сейчас выведу на Кагальницкий тракт и скажу проезжим казачкам, что ты могильник вскрыл. Они тебя не то что нагайкой взгреют — они тебя на куски порвут, шельма! Может, у них спросишь, за что?!

Хёвинен молчал. Что тут можно было сказать? Это была чистая правда.

— А что у тебя в чугунке? — продолжал меж тем Шумилов. — Я так понимаю, ты мокриц собираешь, да? А на что они тебе? Дай подумаю… Ты же из них яд готовишь, правда? Постой, да ты же тот самый Мартти Хёвинен, что потравой на продажу торгует? Я слышал, живёт такая сволочь в Ручейниках. Это уке ты и есть, правда? Так тебя же здесь и кончать надо!

И Шумилов вторично ударил шведа нагайкой. Тот взвыл, прямо по-волчьи, неожиданно громко и пугающе.

— Ого, да ты у нас оборотень, ликантроп, понимаешь ли… У нас, на Дону, таких ликантропов живьём лошадьми топчут! — И Шумилов сделал движение, как бы имитируя новый удар нагайкой. Но Хёвинен уже был научен: он отпрянул, выставил перед собою руки и запричитал:

— Погоди, погоди! Не бей, не надо! Скажи, что ты хочешь? Ведь ты чего-то же хочешь!

— Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы. Их несколько. Если ты ответишь, я обещаю, что не сдам тебя властям, и мы разойдёмся, как ни в чём не бывало.

— Спрашивай.

— Твоё погоняло Блокула?

— Да, меня называют так те, кто чтит нашу традицию.

— Расскажи мне, Блокула, как был отравлен Николай Максименко.

— Я не знаю кто это такой…

«Язык» нагайки коротко взвизгунул, рассекая воздух, и протянул шведа через спину. Тот закричал от боли и упал на четвереньки.

— Только не говори мне, будто чего-то не знаешь! — строго сказал Шумилов. — Я задаю тебе вопросы не случайно! Если попытаешься меня обмануть, буду стегать нагайкой. Я готов заниматься этим до тех самых пор, пока ты мне не выложишь всё как на духу. Вопрос лишь в том, сколь долго ты согласишься терпеть… — Шумилов сделал паузу, наблюдая за реакцией Хёвинена. — Я повторяю вопрос: как был приготовлен яд, использованный для отравления Николая Максименко?

Хёвинен умоляюще протянул в сторону Шумилова руку:

— Погодите, я старый человек, не надо меня бить. Я всё объясню, дайте мне сказать… Вы всё сами поймёте, только прекратите меня стегать.

— Хорошее начало. Добрый дедушка! Продолжай…

— Я никого никогда не травлю, запомните. Это против обычаев нашей корпорации. Вы знаете, что такое «корпорация»?

— Не томи душу, Ломброзо! Меньше текста, больше мысли! — строго скомандовал Шумилов, пошевелив рукой с зажатой в ней нагайкой.

— Я готовлю средство и предоставляю его заказчику. Я объясняю, как с ним обращаться. Как мой заказчик его использует — уже его дело, я ему не хозяин. Ко мне обратилась дама, она попросила дать средство без специфического вкуса, запаха и цвета, которое не оставит явных следов отравления.

— Остановись! — приказал Шумилов. — Как эта женщина узнала о тебе? Только не ври, ударю!

— Она была дружна с гадалкой Гунашихой, много проводила у неё времени, хорошо платила. Потом стала расспрашивать Гунашиху о том, как лучше «свести» со света человека. Гунашиха направила ко мне, потому что знала, что такие средства у меня есть.

— Верю, продолжай.

— Эта женщина, звали её Александра Максименко, хотела использовать мышьяк из отравы для крыс. Я убедил её этого не делать. Там используется трёхсернистый мышьяк, который оставляет язвы на слизистых оболочках пищевода и желудка. Также отсоветовал применять другие производные мышьяка, а также сурьмы и ртути, поскольку все эти яды легко обнаруживаются из-за выпадения волос жертвы. Волосы отравленных минеральными ядами выдёргиваются вместе с луковицами. А у обычных покойников этого не происходит.

— Хорошо химию знаешь, да, Мартти?

— Я прослушал два курса в университете в Дерпте. Кроме того, много читал по этому вопросу, — Хёвинен как будто немного успокоился, сел перед ямой, вытянув вниз по склону ноги, речь его сделалась медленнее и обстоятельнее.

— Понятно. Так что ты ей посоветовал?

— Чрезвычайно ядовиты экстракты некоторых растений. Однако в последние десятилетия специфические посмертные признаки, вызванные скажем, применением экстрактов наперстянки и белладонны, — выраженный паралич сердца и прочие вещи — описаны достаточно подробно. Поэтому я рекомендовал женщине очень стародавний рецепт: собранные в раскопанных могилах насекомые заливаются водкой в пропорции объёмных долей одна к одной и настаиваются не менее десяти дней. Получается средство, которое традиционно используется для отучивания сильно пьющих людей от водки. Несколько его капель добавляют в бутылку водки и предлагают выпить. Средство впитывается в кровь моментально, у человека даже тошнота не возникает, ему просто делается очень плохо, чрезвычайно плохо. Выпив такую водку один раз, он более уже не пьёт до конца жизни. Это проверено… Дарю рецепт.

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 67
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?